Замначальника управления Коми по охране объектов культурного наследия начал работать на реставрации храмов еще в конце 80-х. Новое дело подарило ему новых друзей, он освоил плотницкое ремесло и смог насладиться красотой северных храмов не только республики, но и других регионов. В итоге Сергей Павлюшин уже более 35 лет в свободное время трудится над спасением старинных зданий. Историк для проекта «Твори добро» рассказал БНК, сколько храмов-памятников в Коми в аварийном состоянии, почему он занялся восстановлением и как самому стать волонтером.

По словам заместителя начальника управления Коми по охране объектов культурного наследия Сергея Павлюшина, из 419 церквей и часовен, существовавших на территории Коми края в 1917 году, сегодня в республике сохранилось лишь около 130, это около 31%. Остальные 69% или полностью исчезли, или оставили после себя лишь следы в виде, например, фундаментных камней. При этом на государственной охране находится 31 храм.

— Каждая церковь или часовня по-своему уникальна, но не по каждой проведена экспертиза на соответствие статусу «памятник архитектуры». Для этого надо собрать материалы: архивные документы, фотографии, чертежи — для проведения государственной историко-культурной экспертизы. Объять необъятное невозможно. Но это не означает, что включить культовый или иной объект в государственный реестр памятников нельзя. Просто есть закон, установлен порядок подтверждения исторической, архитектурной или иной ценности, который необходимо соблюдать, — объяснил Сергей Павлюшин.

Из 31 храма пять, по его словам, находятся в аварийном состоянии и требуют если не реставрации, то хотя бы консервации.

— На Дмитриевской церкви в поселке Кажым и Николаевской часовне деревни Кони уже начаты работы. А вот в храмы в селах Глотово, Вотча и деревне Оквад ждут, когда ими займутся реставраторы, – упомянул Сергей Павлюшин. — Впрочем, по Окваду уже расчищены от завалов рухнувшей кровли помещения церкви, подготовлен проект ее сохранения. Хотелось бы надеяться, что у храма будет счастливая судьба. Также сейчас решается, будет ли глотовская церковь включена в программу консервации на ближайшие годы.

Как пояснил Сергей Павлюшин, наименее затратны консервационные работы. Они помогают предотвратить дальнейшее разрушение аварийного памятника. Ремонт предполагает работы по поддержанию здания в эксплуатационном состоянии. А во время реставрации, наряду с ремонтом, воссоздаются по возможности все утраченные ценные элементы. «Если консервация условно стоит рубль, то реставрация — десять», — привел пример в разнице стоимости работ замначальника управления.

С 2022 года в России действует Федеральная программа по консервации объектов культурного наследия в неудовлетворительном состоянии. С этого времени в Коми проведены работы как минимум на семи объектах культурного наследия, в том числе на пяти храмах в селах Ижма и Мохча, селе Койгородок, деревне Онежье. Кроме того, идет консервация в уже упомянутой церкви в Кажыме.

При этом восстановление храмов необязательно проводится «государственными руками», то есть за государственный счет, но и трудом волонтеров. Сам Сергей Павлюшин занялся добровольчеством в 1988-м, познакомившись с волонтерским движением под эгидой Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры.

— В конце 1980-х годов я работал на историческом факультете Сыктывкарского госуниверситета. Архитектор-реставратор, сотрудничавший с ВООПИиК, приехал в Сыктывкар с лекцией о добровольных помощниках реставраторов и их вкладе в сохранение деревянного зодчества Севера. Он предложил слушателям поучаствовать в работе волонтеров. В итоге три студента исторического факультета и я, в то время научный сотрудник лаборатории «Памятники истории и культуры коми», поехали в Архангельскую область, — вспомнил Сергей Павлюшин.

Первые навыки работы с памятниками он и его команда получили в деревне Малошуйка, где располагаются Никольская церковь 1638 года и Сретенский храм 1873-го. Отправились добровольцы со своими инструментами. Жили в «более-менее благоустроенном доме», который много лет не использовался; поэтому местные власти его и предоставили волонтерам.

— На всех объектах культурного наследия самые проблемные места — это фундамент и кровля. Причем если у жилых изб это может быть конструктивно простая четырех-, двух-, односкатная крыша, то при работе над церквями встречаешься и с купольными, шатровыми, кубоватыми, бочкообразными формами крыш, луковичными формами церковных глав. Все это требует определенных знаний и умений, — объяснил Сергей Павлюшин. — Тогда ни я, ни моя группа понятия не имели, как их делать. После небольшого «ликбеза» от руководителя работ мы в течение трех недель работали на памятниках Малошуйки, а затем в деревне Верховье Архангельской области

На малошуйской Сретенской церкви волонтеры трудились над ремонтом кровельного покрытия церкви и пяти ее глав, а также над заменой истлевших верхних венцов сруба. Они применяли инструменты и технологии, которые были в ходу 200 и 300 лет назад: те же бревна не пилили, а перерубали топорами, тем самым закрывая поры дерева и продлевая строительному материалу жизнь. Также они тесали и дорожили кровельный тес, рубили лемех.

— Мне понравилось, это интересно. У тебя появляется новая стезя, которая связана в том числе и с основной профессией историка. Это сохранение памяти вообще и памятников в частности. Впоследствии для получения знаний в области восстановления материального наследия я обучался в Академии реставраций, — поделился Сергей Павлюшин.

Историк занимается восстановлением храмов собственноручно до сих пор в свободное время. У него сложился опытный коллектив единомышленников, младшему из которых, к слову, 51 год. Вместе с Сергеем Павлюшиным работают, например, доцент московского университета Александр Панкратов, учитель истории сыктывкарской школы Владимир Гончаров, научный сотрудник Нацмузея Коми Евгений Худин.

В конце июля – начале августа этого года они работали над кровлей Введенской часовни в деревне Средняя Отла. Реставрационные работы там впервые проводились почти 30 лет назад, причем в них участвовало трое из нынешнего отряда волонтеров. На часовне сейчас заменена значительная площадь красного кровельного теса, то есть верхнего слоя досок. Правда, материалов у волонтеров не хватило, так что работы завершат в следующем году.

Как пояснил собеседник БНК, сегодня в республике действует несколько объединений, занимающихся восстановлением старых зданий. Помимо его группы, в регионе есть «Том Сойер Фест. Ипатово». Волонтеры с 2022 года в Сыктывдинском районе работают над восстановлением здания деревенской школы.

В 2022 году в регион «пришел» проект «Общее Дело. Возрождение деревянных храмов Севера». Волонтеры объединения делают упор на консервацию деревянных культовых памятников, но при опытных участниках и наставниках могут провести и фрагментарную реставрацию. В этом году добровольцы из разных городов России работали на пяти объектах наследия республики. При этом на двух из них: Петропавловской часовне ХVIII века в селе Чернутьево и Прокопьевской церкви начала ХХ века в поселке Нючпас консервация завершена.

— Если вы захотели поучаствовать в проекте — вас возьмут с удовольствием, несмотря на то, что вы, допустим, плотник никакой. Это не является препятствием для участия в восстановительных работах, найдется другая работа: строительство лесов, подготовка пиломатериалов, их подъем к месту работ и так далее, — объяснил Сергей Павлюшин.

Сейчас сведения о местах и сроках проведения экспедиций найти не получится: они появятся чуть позднее в конце текущего или начале следующего года. Сезон работ, как правило, открывается в мае и заканчивается в сентябре. Правда, порой волонтеры отправляются в путь даже зимой, чтобы ближе познакомиться с объектом, определить объем утрат и подготовиться к будущим работам.

По словам Сергея Павлюшина, в 2026-м добровольцы «Общего дела» продолжат работы на храме святителя Николая Чудотворца в деревне Вездино, колокольне церкви Собора Пресвятой Богородицы в деревне Мошъюга, часовне Святителя Николая Чудотворца в деревне Кони.

Участник «Общего дела» из Ухты Игорь Пунегов создал свое объединение «Возрождение деревянных храмов Республики Коми». Он проводит короткие «консервационные» выезды в выходные и праздничные дни. К нему нередко присоединяются местные жители, как помогая своим трудом, так и предоставляя порой кров. В итоге ему удалось за 2025 год поработать на семи аварийных часовнях республики, а также на Николаевской церкви в деревне Граддор.

— Новичку-волонтеру надо быть готовым лишь к одному: предстоит работать. Если ты захочешь внести вклад в сохранение старинного храма, тебе все объяснят и покажут. Во главе команд стоят опытные наставники, — поделился Сергей Павлюшин. — Работа найдется каждому, и необязательно ты будешь заниматься только вспомогательными, хотя и необходимыми работами: готовкой пищи для товарищей или уборкой строительного мусора. Если пожелаешь большего, с тобой поделятся и плотницким опытом.

Условия проживания разные. Располагаются волонтеры либо в домах, любезно предложенных жителями, либо в палатках. Питанием нередко занимаются организаторы: одну часть везут с собой, а другую покупают на месте. В экспедициях зачастую участвуют не только взрослые, но и их дети. «Место и посильная работа найдется всем», — резюмировал собеседник БНК.

— В экспедиции у тебя обязательно появится опыт работы топором, другими плотницкими инструментами. Он пригодится и во время работы при строительстве своего дома или дачи, — указал Сергей Павлюшин. — Работа на консервации деревянных храмов — это возможность ближе познакомиться с замечательными образцами северного деревянного церковного зодчества, внести свою лепту в их сохранение, в возможность прикоснуться к природе Севера, получить новые знания, найти друзей. В 88-м я познакомился с человеком, с которым подружился и уже не один сезон отработал. Даже не «отработал», а отдохнул. Это своеобразный вид отдыха, ведь ты сохраняешь и воссоздаешь красоту, оставленную нам предыдущими поколениями.