После интервью агентству начальника отдела государственного контроля, надзора и рыбоохраны по Коми Алексея Никитина, БНК решило разобраться, почему «в антилидерах по незаконной ловле рыбы — Корткеросский район».

Как сказал Алексей Никитин: «Самая острая ситуация по незаконной добыче водных биологических ресурсов как раз в районе верховья реки Локчим и ее нерестовых притоках (реки Соль и Вуктыль). Они протекают по территории Корткеросского района — именно он является лидером по водному браконьерству в республике. Кроме маломерного хариуса, в этом районе «черные» рыбаки активно ловят сетями леща на нерестилищах, что уже является уголовно-наказуемым деянием».

К тому же в интернете продолжают появляться публикации о якобы притеснении в верховье реки Локчим жителей Корткеросского района арендаторами лесных угодий и сотрудниками рыбохраны.

Напомним, Корткеросский район граничит со столицей республики и, проехав от нее порядка 50 км, можно оказаться на берегу реки Локчим. Видимо поэтому любители рыбной ловли из Сыктывкара, Корткеросского и Сыктывдинского районов массово устремляются в эти живописные места. Здесь еще иногда удается поймать «зачетного» хариуса (более 28 см) и увидеть глухариный ток. Все это благодаря, в том числе, совместной деятельности арендаторов лесных и охотугодий с сотрудниками рыбохраны и охотнадзора. Также арендаторы регулярно безвозмездно предоставляют инспекторам вездеходную технику и ночлег на своих кордонах во время рейдов.

Агентству удалось пообщаться с некоторыми арендаторами лесных угодий в районе реки Локчим.

Индивидуальный предприниматель Сергей Лазаренко арендовал участок леса в районе реки Локчим в 2013 году, на котором тогда уже с разрешения Комитета лесов Республики Коми (правопреемник — Минприроды Коми) были установлены гостевой дом, хозяйственные постройки, шлагбаум. Сергей Лазаренко ежегодно благоустраивал территорию и отремонтировал старую заброшенную дорогу.

По пути на базу мы как раз проезжали мимо шлагбаума, который был распахнут настежь. Более того, его створки были намертво приварены к опорным столбам. «Чтобы провокаций не было, – пояснил Сергей. – Его не раз закрывали и фотографировали в таком виде, чтобы обвинить меня в ограничении доступа в лес».

– Шлагбаум закрывается только в пожароопасный сезон, – рассказал охотовед с тридцатилетним стажем, председатель охотобщества «Вычегда» Василий Ткачев. – Но я за то, чтобы шлагбаум был закрыт всегда. Как только Сергей Николаевич открывает шлагбаум, количество выявленных нарушений возрастает как у рыбинспекторов, так и охотоведов. Грибы-ягоды тут никто никогда не собирал: нет тут грибных и ягодных мест.

Фото – журнала «Регион»

Оказалось, что жалуется на арендатора население постоянно и по любому поводу во все контролирующие органы. Правда, и арендатор в долгу не остается: по условиям договора аренды он имеет право составлять на нарушителей акты и передавать их в охотуправление.

Василий Ткачев рассказал, было время, когда поголовье лося вызывало беспокойство, которое стало сокращаться по вине браконьеров.

– В этом году лось дал положительную динамику, и этому поспособствовали именно арендаторы лесных угодьев, не допускающие незаконной охоты. А вот количество птицы как упало – так и стоит на одном уровне.

Охотовед – сторонник строгих мер и считает, что в сфере защиты природы должно быть как можно больше пропаганды. «Надо показать, как раньше жили, и не давать спуску нарушителям, больше писать о том, что браконьеры несут наказание и что оно неотвратимо», – считает он.

Василий Ткачев говорит, что население Намска – в основном приезжие. Коми тут мало, а значит, древние правила охоты на своей земле не соблюдаются так, как у коми охотников. А правила, по его словам, просты: не бери лишнего, не заходи на чужую территорию, не лови рыбу на нересте, а птицу на кладке. Моральный закон лесного добытчика совпадает с российским законодательством, которое, судя по количеству актов, составленных на нарушителей закона, тоже не в чести у местного населения.

– Раньше тут били зверя безнаказанно, сейчас законодательство в области заготовки зверя и птицы становится жестче, и это возмущает браконьеров, которые хотят, чтобы «все было по-старому». Они сюда приезжают вылавливать мелкого хариуса, а Локчим еще и нерестовая семужная река, ловят и семгу в период нереста. Сергей Николаевич им как бельмо на глазу по рыбе, а я – по зверю.

Все началось с того, что на моей территории незаконно отстрелили лося, – описывает Ткачев начало конфликта. – Мы заявили в полицию, и виновник стал мелко мстить, настраивая против арендатора население Намска и Лопыдино. Раньше этот лесной участок им даром не нужен был, а теперь всем приспичило рыбачить и охотиться именно здесь. Почему? Потому что птица и рыба тут есть. А почему есть? Потому что мы ее охраняем, не даем добывать без лицензий.

Ткачев говорит, что без лицензий и путевок охотились и раньше. «И хотят продолжать так же. При этом охотников меньшинство, а шума много», – замечает он.

По словам Сергея Лазаренко, также камнем преткновения стало и начались проблемы с местным населением и Минприроды Коми после того, как несколько лет назад недалеко от его кардона, на берегу реки Вуктыль, сгорели незаконно построенные дом и баня местного лесничего Лопыдинского участкового лесничества Александра Казакова.

Также Сергею регулярно поступали угрозы от пойманных нарушителей во время проведения совместных рейдов с сотрудниками рыбохраны и охотнадзора, в ходе которых каждый раз выявляются нарушители правил рыболовства и охоты.

Ко всему еще, Сергей Лазаренко является внештатным общественным инспектором Северо-Западного управления по рыболовству и его регулярное присутствие в лесу и на реке очень мешает некоторым местным жителям бесконтрольно ловить здесь нерестовую рыбу и охотиться.

На протяжении нескольких лет, несмотря на мораторий, в отношении ИП Лазаренко проведено несколько проверок правоохранительными и контролирующими органами, в том числе Минприроды Коми.

В социальных сетях регулярно появляются жалобы жителей поселка Намск и входящей в его состав деревни Лопыдино. В последней как раз и проживает лесничий Александр Казаков. Авторы сообщений утверждают, что арендатор лесного участка в Корткеросском районе перекрыл им шлагбаумом доступ к дикоросам, которые они традиционно здесь собирали, занимается заготовкой древесины в охранной зоне без разрешения, и даже как-то причастен к пожарам, из-за которых сгорели незаконно построенные охотничьи избушки местных жителей в близлежащих лесах. Снимки сожженных охотничьих избушек прилагались.

Комментируя появление в Сети множества фотографий подожженных охотничьих избушек в этом районе, Сергей Лазаренко отмечает, что по факту строения находились в водоохранной зоне, то есть там, где ничего нельзя строить:

– Они сгорели в то время, когда меня даже в России не было, если быть объективным. Но в сообщении Минприроды смешалось всё вместе – избушки, мой участок и шлагбаум. Даже вырубку леса какого-то приписали. А у меня есть дрова – машину с дровами регулярно подвожу. Мне зачем эти деревья рубить? Да еще и где-то в десятках километров от меня? Срубы, которые там на видео показали, старые. То есть кто-то срубил давным-давно, а всплыло это только сейчас.

Информацию проверили специалисты Минприроды Коми и выпустили официальное сообщение.

Также Сергей Лазаренко утверждает, что те, кто регулярно пишут жалобы и публикуют недостоверную информацию про него в сети интернет, пытаются инициировать процедуру расторжения договора аренды лесного участка, думая тем самым, что «выживут» его из леса и смогут безнаказанно истреблять водные биологические ресурсы и объекты животного мира.

— Деятельность развернули бурную. Писали в Минприроды — в прошлом году приезжала руководитель Минприроды Коми Екатерина Киселевич (возглавляла Минприроды Коми в 2022-2024 годы — БНК), все посмотрела, поняла, что я действую по закону. Недавно руководитель Минприроды опять поменялся. Пока новое руководство ведомства разберется в моем вопросе, время пройдет.

По просьбе жителей Намска приезжал даже депутат Госдумы Олег Михайлов, и он принял мою сторону, сказал местным на встрече, мол, чего наговариваете? А те что? Ответили, что сами решат, как быть. Кто-то даже пообещал мой участок поджечь. Это, кстати, можно считать официальной угрозой, — считает предприниматель.

Он рассказал, что депутат предложил разместить на лесной базе постоянный контрольный пункт рыбоохраны, но местные жители идею не поддержали:

— Все понимают, что тогда пойманных браконьеров будет в разы больше. Все привыкли, что можно делать что угодно, но ничего тебе за это не будет.

Предприниматель считает, что для примирения участников конфликта шансов практически нет, но и расторжение договора аренды лесного участка вопрос принципиально ни для одной из сторон не решит.

— Да, будет жалко, но мне участок прибыли-то и не приносит. Я здесь не зарабатываю. Другое дело, что любителям нарушать правила рыбалки и охоты лучше от этого не станет. Ведь в основном привлекаются к ответственности одни и те же. Они пока не понимают, что время не стоит на месте, что им больше никто не позволит безнаказанно сутками ловить рыбу там, где этого делать нельзя. Или стрелять тех же глухарей. Раньше, для чего стреляли? Для еды. Сейчас же просто, чтобы похвастаться перед другими. Но как раньше уже точно не будет.