Фольклористы Института языка, литературы и истории Коми научного центра ежегодно отправляются в села и деревни республики за частичками местных обычаев. Продолжая дело именитых фольклористов Анатолия Микушева, Прометея Чисталева и Юрия Рочева, исследователи общаются с хранителями традиций и увековечивают культурное прошлое региона. Заведующая сектором фольклора Института языка, литературы и истории Юлия Крашенинникова рассказала БНК, как строится работа в экспедиции, зачем жителей «душат» домовые в ватниках, почему нювчимская русалка перевоплотилась в огромную щуку и как «пить чай» по-ижемски.

Юлия Крашенинникова планировала стать преподавателем русского языка и литературы и в конце 1980-х поступила на филологический факультет в сыктывкарский университет. Изменить ее планы удалось основателю кафедры фольклора и истории книги Андрею Власову. После первой сессии у студентов была фольклорная практика: живое общение с жителями Усть-Вымского района стало той зажигающей интерес к науке искрой, которая и определила дальнейший путь исследователя.

— Ты общаешься с пожилыми людьми, записываешь фольклорные материалы, многие из которых для меня, родившейся и проживающей до поступления в университет в поселке городского типа, были непонятны. Я еще общалась с информантами, которым было почти по сто лет. Пройдя такой длинный жизненный путь, они многие вещи и ситуации оценивают по-другому, — поделилась Юлия Крашенинникова.

Для экспедиций фольклористы выбирают не только неисследованные населенные пункты, но и места, в которых они работали раньше, чтобы проследить изменение традиции со сменой поколений. Выезды в основном случаются летом, но последние несколько лет ученые отправляются в путь в осенний период после уборочного и посадочного сезона, чтобы не отвлекать информанта. «В поле» работают малыми группами, по два-четыре человека, но каждый — профессионал, знающий, что и как надо спрашивать, указала специалист.

Перед отправкой участники взаимодействуют с местными администрациями и социальными службами, предупреждая о появлении, спрашивая о потенциальных информантах и запрашивая место для ночлега. Раньше ученые жили в Домах колхозника — вариант гостиницы — или в Сельсоветах. Сегодня власти готовы предоставлять жилье с незатейливой мебелью, хотя спальники фольклористы везут с собой. Экспедиция занимает от десяти дней до двух недель.

— Есть еще методика, когда ты живешь в доме у информанта: ты наблюдаешь за бытом, помогаешь в хозяйственных делах — это такое полное погружение в его жизнь и тесное соприкосновение с местной культурой, — рассказала собеседник.

Еду участники экспедиций берут с собой, покупают в местном магазине или у сельчан. Как вспоминала фольклорист, в студенческие годы их, «тощих и голодных», всегда кормили жители. Почти в каждом дворе были коровы, много молока и «бесподобных» сливок. Традиция угощения в коми деревнях и сейчас не пропала:

— Гостеприимство у жителей Коми в крови. Хорошим тоном является накормить гостя. Меня, например, в свое время в Ижме поразило. Говорят: «Давайте пить чай». Его наливают и тут же на стол ставят суп, закуски, другие угощения. Это называется «пить чай»! Хозяин будет доволен, если тебя плотно накормит, про него плохо никто не скажет, — подчеркнула ученый.

Телефонная связь за последние годы стала устойчивее, но и сейчас в некоторых деревнях приходится искать места, где можно позвонить. В «безсмартфоновые» времена участники экспедиций «очень страдали», когда оставляли маленьких детей дома, хотя семьи привыкали к отъездам родных. Фольклорист в шутку упомянула, что первыми словами ее старшей дочери после «мама» и «папа» были «экспедиция», «командировка» и «диссертация».

Главные источники данных — это местные жители. Как указала собеседница, фольклорист должен уметь найти подход к любому информанту.

— Пытаясь разговорить человека, ты ощущаешь азарт. А ведь люди разные. С одним ты на какой-то шутке найдешь понимание, с другим — на личном опыте, с третьим будешь говорить о его проблемах. Ты должен человека принимать и понимать. Только тогда ты найдешь с ним контакт. Поэтому фольклористы в какой-то мере психологи, — подчеркнула специалист.

Чтобы не потерять расположение собеседника, фольклористы ведут себя осторожно уже на подворье, осознавая естественные опасения информанта к незнакомцу. Юлия Крашенинникова вспомнила, как у местной жительницы, живущей в одиночестве, не было ручки у калитки: она открывалась только изнутри.

— Когда разговариваешь с информантами и записываешь хорошую информацию, чувствуешь радость, что приехал не зря, ведь перед экспедицией всегда питаешь надежды. Ты смог разговорить, задал правильные вопросы. Но самое главное — быть заинтересованным к человеку, к местной культуре, — поделилась Юлия Крашенинникова.

Частью фольклора являются мифологические истории. У жителей есть представления о нечистых местах, где могут показаться леший, русалки и водяной. Дома порой видят домового, например, в ватнике и валенках.

— Рассказывают, что домовой может душить человека во сне: он как будто садится на грудь, становится тяжело дышать. Тогда нужно спросить: «К худу или добру?» Если услышишь его выдох, то что-то случится плохое. Домовой выступает как предсказатель, — вспомнила ученый.

Интересует специалистов и топонимика населенного пункта: расположение улиц, сакральных объектов, как используются поля и лесные угодья. Во внимание фольклористов попадает история дома и его интерьер. Например, на божницу — полку для икон — на Пасху клали пасхальное яйцо, которое потом хранило дом от пожара целый год. Если видели веточку березы, то понимали, что хозяин чтит троицкие обряды: именно в Троицу во дворе устанавливали это дерево.

Какие-то предметы информанты передают собирателям. Например, в 2008 году в Нювчиме участники экспедиции работали с кружевницей, сохранявшей традиции кружевоплетения, которые были привнесены из Вологодской губернии. Она передала сотрудникам скалки, то есть бумажные трафареты с узорами, которые сейчас хранятся в фондах Национального музея республики.

— Мне довелось работать в маленькой деревне Пеша в Ненецком автономном округе, до которой добралась на АН-2. Замечательные люди, гостеприимные, хлебосольные, хотя продукты в деревню завозили раз в три дня. Замечательный певческий коллектив. А потом одна из информантов передала большую прялку, ей она уже не нужна была. И я с этой прялкой в АН-2 залезала, рядом люди, бидоны с молоком… И привезла ее в музей, красивая, рабочая прялка! — рассказала Юлия Крашенинникова.

В конце каждого дня фольклористы собираются на «пятиминутку», часто растягивающуюся на час и более. Они делятся собранной информацией и проверяют ее, ведь для описания традиции необходимы данные разных информантов.

После экспедиции участников ждет заполнение отчетов, которые сдаются в научный архив Коми научного центра. Отдельно ведется региональный реестр объектов нематериального этнокультурного достояния. В него исследователи вносят описания праздников, технологии изготовления предметов, образцы народного исполнительства. Записанные материалы обрабатываются и используются для написания научных работ.

Республика Коми является «благодатным краем» для фольклористов, указала Юлия Крашенинникова. В регионе представлены культура русских, коми, ненцев. Активные полевые исследования начались еще в 1950-е годы. Анатолий Микушев, Прометей Чисталев, Юрий Рочев и другие фольклористы добирались до отдаленных сел на лошадях и лодках, находясь в экспедициях порой больше месяца. Их материалы стали основой фольклорного фонда Института.

Число информантов, хранящих старые обычаи, постепенно уменьшается, а молодое поколение часто уезжает из деревень, не перенимая привычки предков. Из-за этого прежняя культура постепенно утрачивается: забываются певческие традиции, утрачиваются обрядовые практики. Тем не менее культура не умирает, а трансформируется, например, из-за появления телевидения и других средств массовой информации.

— В Нювчиме есть искусственное водохранилище - пруд. Раньше мы записывали рассказы, что местные жители видели на пруду русалку. И вдруг в экспедиции 2024 года информанты лет 60-65 рассказывают, что в пруду обитала огромная щука, которая могла утащить, например, человека или более мелкую рыбу. После прорыва плотины в 1970-е годы эта щука тоже пропала. Мы стали искать, что дало толчок для появления такого сюжета. Оказалось, в начале 20-го века была издана книга «Рыбы России», в которой отмечено, что в северных реках, в том числе, в Вычегде, водятся огромные щуки. В книге описан случай, когда нювчимские рабочие видели, как огромная щука утащила на дно щуку поменьше. Этот текст попал в интернет, кто-то из местных информантов его прочел – так рассказы об огромной щуке записали и мы, — поделилась подробностями фольклорист.

Она указала, что во всех экспедициях нужно работать дальше в надежде на новые маленькие и большие открытия. По ее мнению, в каждом районе можно найти свою «изюминку».

— Работа наших фольклористов и этнографов направлена на фиксацию, изучение и сохранение уникальных традиций народов республики, что чрезвычайно важно, потому что культура объединяет общество, — уверена Юлия Крашенинникова.